Статьи и интервью
08.11.2018
Последний рубеж Алекса Хиггинса
Серия исторических очерков, посвященных наиболее заметным моментам в истории снукера. Рассказ Дэвида Хендона о последнем появлении Алекса Хиггинса в Крусибле в 1994 году.
Когда Алекс Хиггинс в своем первом сезоне в качестве профессионала выиграл чемпионат мира 1972 года, он получил чек на 480 фунтов. Финал игрался в клубе British Legion в Бирмингеме во время забастовки шахтеров, во время одной из сессий стол был не очень качественно освещен мобильным генератором. Кресла для зрителей держались на перевернутых ящиках из-под пива.
К тому моменту, как Хиггинс выиграл свой второй титул чемпиона мира спустя почти десяток лет, снукер можно было охарактеризовать словом, совершенно чуждым Алексу: респектабельный. Чемпионат мира уже показывался в прямом эфире телевидения и игрался в Шеффилде, в Крусибле. Первым призом стали 25 тысяч фунтов. Спонсоры и телевещатели вставали в очередь, чтобы вложить деньги в игру.
Хиггинс был одновременно героем и антигероем, бичом властей и, без сомнений, ключевым персонажем в подъеме спорта до национальной известности. Он мог попадать в заголовки газет как за яркую личную жизнь, так и за свои выступления за бильярдным столом. Он стал символом сопротивления рабочего класса: народным чемпионом, во всяком случае той части народа, которая была солидарна с его антивластным характером.
К 1994 году Хиггинс уже давно переживал серьезный спад, который по большей части стал его собственной виной. В 1990 году он грубо оскорбил Дэнниса Тэйлора, капитана сборной Северной Ирландии на Кубке Мира, в том числе угрожая тем, что он его застрелит. Через несколько недель на чемпионате мира он напал на чиновника и разразился бессвязными пьяными тирадами о состоянии игры.
Хиггинс был дисквалифицирован на сезон, в результате чего сильно опустился в рейтинге и вынужден был играть в раундах квалификации. Но он был настоящим бойцом и пробился в Крусибл спустя четыре года.
Он уступал Тони Ноулзу 3:6 в финальном раунде квалификации и отправился «восстанавливаться» в ближайший паб. Но там он умудрился упасть так, что порезал свою руку.
Вторая сессия того матча идеально символизирует всю карьеру, если не всю жизнь, Хиггинса, полную крови, пота и слез: буквально истекая кровью Хиггинс сумел совершить камбек и выиграл 10:9.
Наградой для него стал матч первого раунда с Кеном Доэрти, который вместе со своим отцом был в числе зрителей, которые очарованно наблюдали за победой Хиггинса в том финале 1982 года. Когда сам Доэрти дебютировал в снукерном театре мечты в 1991 году, он попал на Стива Дэвиса. Впоследствии он признавался, что первые четыре фрейма он просто провел в качестве зрителя. Больше такое Кен не повторял.
Snooker Scene тогда так описал Хиггинса: «Его выдержка, дух и целеустремленность оставались исключительными в той степени, что он сумел вернуться на самую известную снукерную арену, где стало понятно, что его тактическая мысль осталась столь же острой, как и в прежние годы. А вот высший брейк в первых четырех фреймах составил всего 18 очков. Дважды у него были отличные шансы в хороших позициях с открытым черным, но он так крепко сжимал кий в руке, что все, что ему удавалось - это сыграть красный с черным».
Унижение, казалось, было все ближе, особенно когда в пятом фрейме Доэрти вел брейк, в ходе которого набрал 63 очка, что могло привести к счету 5:0, но на этой отметке Кен остановился. В этот момент Хиггинс сумел в тактической борьбе переиграть соперника и выиграл фрейм на розовом, чем вызвал оглушительный рев на трибунах.
После того, как ему удалось взять фрейм, Хиггинс заметно расслабился и сократил отставание до счета 3:5. Последний фрейм сессии взял Доэрти, но счет 3:6 Хиггинсу был знаком, ведь в прошлом матче именно его удалось сквитать Алексу.
Но вечерняя сессия началась по плану Доэрти. Он сделал брейки 109 и 59 очков и оторвался на 5 фреймов. На это Хиггинс ответил серией 83 очка, что стало с большим отрывом его лучшей серией в матче, а 13-й фрейм больше всего запомнился столкновением Хиггинса с рефери Джоном Уильямсом.
Ветеран не только в снукерном судействе, но и в «работе» с Хиггинсом, Уильямс был одним из самых строгих в туре, и его точно было не запугать.
Хиггинс начал жаловаться, что видит судью боковым зрением. Уильямс отвечал: «Я стою тут. Я стоял тут весь день. Не учи меня судить, Алекс, твое дело - играть».
Snooker Scene по поводу того инцидента писал так: «Не могло не возникнуть впечатление, что инцидент был вызван, возможно, подсознательно, чувством разочарования, недовольством счетом и необходимостью что-то сделать для отвлечения».
Тот фрейм на розовом выиграл Доэрти и повел 9:4. Хиггинс сумел выиграть еще два фрейма, но затем с брейком 62 очка Кен выиграл 16-й фрейм, чем зафиксировал итоговую победу со счетом 10:6.
Как писала «The Daily Star», Хиггинса заметил в манчестерском пабе Рик Эштон, 20-летний страховой агент, и подошел к Алексу с надеждой получить для своей бабушки, которая много лет болела за него, автограф.
Хиггинс делать это отказался, заявив: «Автограф для твоей ****** бабушки? Если я начну подписывать ****** автографы для каждой ****** бабушки в мире, я здесь буду сидеть всю ****** ночь».
Его склонность к вызывающему поведению с годами не потускнела. А вот что, увы, действительно потускнело, так это его игра. Snooker Scene писал: «Весьма вероятно, что это может оказаться последним выступлением Хиггинса в Крусибле».
Так практически и случилось. Но в 2010 году Джейсон Фрэнсис проводил турнир Snooker Legends в Крусибле. К тому моменту Хиггинс уже был совсем слабым, пораженным в результате тяжелой болезни (рак горла), весил 40 килограмм. Тем не менее, в соответствии со своим характером он стиснул зубы и отправился в Шеффилд, чтобы принять участие.
Но и тогда Хиггинс не мог не поучаствовать в очередных разногласиях: вечер Алекс провел в спорах с Фрэнсисом о гонораре. Тот пришел к выводу, что привлекать Хиггинса к участию в выставках все же не стоит.
Девять недель спустя Хиггинс, совершенно истощенный, умер в собственной квартире в Белфасте. Ему было 61.
По материалам: Snooker Scene Перевод: Николай Королев
